Вадим Кемайкин: В нашей стране сегодня можно реально лечиться от рака крови

Еще 15-20 лет назад пациенты с раком крови в Казахстане практически не могли рассчитывать на выздоровление. Сегодня же наши соотечественники могут излечиться от тяжелейшего заболевания, не выезжая за пределы страны.

Об этом и многом другом NUR.KZ удалось пообщаться с руководителем центра онкогематологии и трансплантации костного мозга с онкогематологической реанимацией Национального научного онкологического центра, главным внештатным гематологом МЗ РК, врачом-гематологом высшей квалификационной категории, кандидатом медицинских наук, профессором Вадимом Кемайкиным.

- Вадим Матвеевич, расскажите, что из себя на сегодняшний день представляет центр онкогематологии и ТКМ?

- Центр представляет собой довольно большое структурное подразделение Национального научного онкологического центра. У нас имеется отделение трансплантации костного мозга на шесть коек, отделение реанимации на девять коек и два соматических отделения. Здесь проходят лечение пациенты со всего Казахстана.

В центре проводится химиотерапия и непосредственно сама трансплантация костного мозга. Таким образом, мы можем говорить о налаженном замкнутом процессе – от диагностики до трансплантации. На сегодняшний день наш центр обладает необходимой мощностью для помощи всем пациентам в Казахстане с любой онкогематологической патологией.

- Переломным для вас и ваших коллег стал 2010 год, когда была проведена первая трансплантация костного мозга в стране.

- Я бы назвал этот год не переломным, а стартовым, положившим начало большой работе. Вообще, наше отделение было открыто в августе 2010 года, тогда имелось всего десять коек. Если сравнивать с сегодняшним днем, то тогда здесь работало намного меньше врачей. Аутологичная трансплантация, ставшая первой, была проведена 29 декабря 2010 года пациенту с множественной миеломой.

К большому сожалению, до 2010-го диагноз рак крови был для человека в Казахстане практически приговором: отсутствовали методики лечения, препараты, а диагностика оставляла желать лучшего. Нужно понимать, что трансплантация – это не панацея. Тем не менее тогда ситуация в стране поменялась кардинально, так как больные с раком крови получили реальную возможность выздороветь. К 2014 году наши специалисты освоили все виды трансплантации костного мозга: аутотрансплантацию, аллогенную, гаплоидентичную и неродственную. Сейчас весь спектр услуг, касающийся этих видов трансплантации, успешно оказывается пациентам нашего центра.

- В чем отличие между аутотрансплантацией и аллогенной трансплантацией?

- При аутотрансплантации больному пересаживаются его собственные стволовые клетки. Подобная практика распространена при лимфопролиферативных заболеваниях и при множественной миеломе. Стволовая клетка после изъятия хранится в Центре крови при температуре до -83 градусов около двух месяцев. Пациенту вводится достаточно серьезная доза химиопрепарата, которая, грубо говоря, выжигает весь костный мозг. При этом мы надеемся, что химия убьет все раковые клетки. В день 0 пациенту переливают клетки, помогая костному мозгу восстановиться.

Аллогенная трансплантация имеет кардинальные отличия, здесь задействован донор. Если вкратце, акцент сделан на том, что иммунная система донора должна найти опухолевую клетку и уничтожить ее. Аллогенная трансплантация и аутотрансплантация ни в коем случае не являются взаимозаменяемыми, так как ожидаемый эффект у них разный.

- Каким образом вы подбираете доноров?

- Если говорить про аллогенную трансплантацию, то сразу же начинается поиск доноров среди близких родственников. Очень редки случаи, когда подходящего донора удается найти среди, например, двоюродных братьев или сестер. Если донора нет, то мы обращаемся в регистр Центра крови, который интегрирован в международную сеть. Таким образом, есть возможность посмотреть, есть ли подходящий донор в других странах. Иногда нам везет. Наш коечный ресурс ограничен, поэтому зачастую пациент направляется за рубеж за счет государственных средств. Чаще всего, это Турция и Индия. К слову, с Центром крови мы активно взаимодействуем уже на протяжении многих лет: без их работы деятельность нашего центра трудно представить.

- В Казахстане тоже ведь есть регистр доноров?

- С 2013 года казахстанский регистр объединен с российским. Ежегодно в нем появляется до 1000 новых доноров. Наш регистр хорош тем, что на нем можно посмотреть все десять локусов, – это очень практично. Были случаи, когда одна страна запрашивала донора у другой: если запрос поступает нам, мы госпитализируем донора и затем отправляем трансплантат туда, где находится пациент.

Донорами, естественно, становятся на добровольной основе. Более того, чтобы стать им, достаточно лишь сдать 20 миллилитров крови. Некоторые ошибочно думают, что люди, решившие стать донорами, приходят в медучреждение и тут же сдают стволовые клетки. На самом деле, это всего лишь информация о том, что человек потенциально может стать донором. На данный момент в нашем регистре состоит порядка десяти тысяч человек. Я неоднократно слышал мнения определенных лиц, которые предлагали протипировать все население страны. На мой взгляд, данная задумка не имеет смысла. Во-первых, далеко не факт, что это даст какой-либо практический эффект, а во-вторых, такая процедура обойдется государству в огромную сумму денег.

- Как много пересадок костного мозга вы делаете каждый год?

- Наши специалисты обычно проводят около 80 трансплантаций костного мозга ежегодно. В 2023 году мы успели выполнить 43 трансплантации. Могу отметить, что даже во время пандемии коронавируса центр продолжал свою работу: нам удавалось провести порядка 50 трансплантаций каждый год.

- Каков процент рецидивов заболеваний у ваших пациентов?

- Он может варьироваться в зависимости от конкретного заболевания. Я бы хотел говорить не о проценте рецидивов, а о проценте выживаемости. Отмечу, что смертность при трансплантациях костного мозга составляет от 2,5% до 4%: если опираться на данные мировой гематологии, это хороший показатель.

Выживаемость при лимфомах Ходжкина – около 70%, при острых миелоидных лейкозах – 50-52%, множественной миеломе – в пределах 66%. В целом, мы используем те же подходы и препараты, что и наши коллеги из развитых стран, поэтому выживаемость находится на уровне европейских государств.

- Насколько мне известно, вы тесно работаете с врачами из регионов.

- Связь с казахстанскими регионами осуществляется практически в ежедневном формате. Регулярно к нам поступают выписки пациентов: стараемся по мере возможности помогать коллегам. Помимо этого, мы проводим и телемедицинские консультации по особо тяжелым случаям. Два раза в год наш коллектив объезжает практически всю страну. В ходе этих поездок стараемся пообщаться с местным руководством, решить разные организационные вопросы, а кроме того, помочь рекомендациями коллегам врачам.

- Наверняка наши регионы отстают в вопросах онкогематологии от Астаны.

- Следует понимать, что острый лейкоз нельзя лечить в Астане одним способом, а в регионе – другим. У нас нет существенного разделения по регионам. Да, трансплантация костного мозга проводится в столице, но та же химиотерапия полностью доступна для пациентов из других областей.

- А насколько ощущается кадровая проблема среди гематологов?

- Кадровый голод ощущается сильно. Согласно стандарту оказания онкогематологической помощи, даже в контексте амбулатории необходим один гематолог на сто тысяч взрослого населения. Конечно, такого количества специалистов в стране нет. До сих пор есть регионы, где в условиях стационара работает один-два гематолога. Постепенно мы стараемся решить эту проблему за счет подготовки собственных кадров в нашей резидентуре.

- Как бы вы оценили развитие казахстанской онкогематологической службы в контексте всего мира?

- Как-то давно я говорил, что мы отстаем от России на 10-15 лет, а от европейских стран – еще сильнее. Сейчас же ситуация кардинально изменилась. От России мы практически не отстаем, а западноевропейские страны опережают нас максимум на пять-семь лет. В Казахстане за последнее десятилетие был очень серьезный прорыв по части технологий и обеспечения лекарственными препаратами. Закономерным итогом общей работы стало то, что сегодня наш центр онкогематологии и трансплантации костного мозга по разнообразию и уровню оказываемых услуг является уникальным в Центральной и Средней Азии.

- Скоро ведь еще откроется новый корпус ННОЦ. Как изменится работа вашего центра после этого?

- Количество трансплантационных коек должно увеличиться до 15-ти, что позволит нам проводить 150-180 трансплантаций ежегодно. По этому показателю мы планируем выйти на уровень стран Западной Европы. Изменится структура нашего центра, будут созданы новые отделения на его основе. Это связано с тем, что для достижения результата по количеству трансплантаций нам необходимо осуществлять более активную подготовку пациентов.

- А если говорить о новых технологиях? Внедрение каких методик вы ожидаете в скором времени?

- Да, этот вопрос сейчас как раз обсуждается. В ближайшие четыре-пять лет будет набирать популярность CAR-T терапия: результаты исследований показывают, что она очень эффективна. CAR-T терапия применяется при рецидивах, после трансплантации или при развитии резистентных форм. На данный момент мы прорабатываем внедрение этой методики с институтом биотехнологий. Думаю, примерно к 2025-2026 году она будет доступна казахстанцам. Отмечу, что и сейчас у нас есть пациенты, которым требуется CAR-T-терапия: за счет средств общественного фонда мы имеем возможность отправить их за рубеж.

- Ваш центр проводит активную работу в рамках программы "Красного сентября". Расскажите, в каких мероприятиях участвуют ваши специалисты?

- Да, в этом направлении центр проводит большую работу. Это и популяризация гематологической науки, и проведение дней открытых дверей, когда пациенты могут прийти и получить бесплатную консультацию специалистов, и раздача информационных материалов. Кроме того, наши врачи выступают на площадке школы пациентов, просвещая население и отвечая на вопросы людей. Все это приносит свои плоды: они узнают больше о гематологических заболеваниях, становятся грамотнее и осведомленнее.

- Требования людей к врачам и медучреждениям в целом серьезно выросли. Замечали ли вы нечто подобное в ходе своей практики?

- Как я уже говорил, наша служба серьезно преуспела за последние 12-13 лет. Конечно, многое изменилось: это касается и самих пациентов, и уровня их запросов. Мне есть с чем сравнить: ранее мы, как врачи, могли предложить больному намного меньшее в плане лечения, однако люди все равно были очень благодарны. Не хочу сказать, что сейчас пациенты стали неблагодарные, но их требования возросли – это правда.

- В заключение хотелось бы узнать, есть ли какая-либо профилактика гематологических онкозаболеваний?

- Профилактики при онкогематологических заболеваниях не существует. Практика показывает, что данным видом рака может заболеть любой, причем совершенно внезапно. Даже если каждый день мы будет брать у человека кровь на анализ или пунктировать костный мозг, то это все равно ничего не даст. Важно другое: в нашей стране сегодня можно реально излечиться от рака крови. Если раньше при острых лейкозах выживаемость в Казахстане стремилась к 0, то сейчас она достигает 50-55%. Прогресс в этом отношении есть, и это самое главное.

Больше о нас читайте по ссылке:

Сайт ННОЦ: https://www.cancercenter.kz

Facebook: https://www.facebook.com/astana.nroc

Instagram: https://www.instagram.com/astana.nroc

Telegram: https://t.me/cancercenterkz/1741

Для записи на прием к врачам ННОЦ осуществляется по единому номеру колл-центра КДЦ: +7 (7172) 702-911, +7 (7172) 702-900, WhatsApp: 8708 425 0711.