Удерживали в неволе одиноких лиц, а квартиры переоформляли: 22 человека предстали перед судом в Алматы

В СМУС Алматы проходит громкий процесс в отношении ОПГ. По версии следствия, участники группы незаконно присваивали и продавали имущество одиноких людей с психическими заболеваниями, передает NUR.KZ.

Перед судом предстали 22 человека. Согласно обвинению, группа лиц находила одиноких людей с психическими заболеваниями, владеющих недвижимостью; некоторых похищали, удерживали в неволе, а их квартиры переписывали на других и продавали.

Сегодня в суде рассматривались пятый и шестой эпизод уголовного дела. Одна из подсудимых, риэлтор Гапарова, рассказала, что ее водитель, Гасанов, попросил найти квартиру, где проживает пожилой человек, так как ему негде было жить с сожительницей. Пара хотела присматривать за пожилым человеком, живя вместе с ним.

На что Гапарова, согласно показаниям, порекомендовала им квартиру потерпевшей Смирновой. Муж Гапаровой работал в аварийной службе и знал, где живут одинокие пенсионеры. От него риэлтор и получала информацию.

На вопрос, зачем она помогла своему водителю, Ирина Гапарова ответила, что в знак благодарности ей пообещали полтора миллиона тенге. После чего квартиру Смирновой приобрел Сатпаев - знакомый нотариус Гапаровой. Он тоже является обвиняемым по делу.

Оформили недвижимость на некоего гражданина Грушина, жена которого была сиделкой для пожилых людей с психическими отклонениями и теперь находится на скамье подсудимых. Грушина на протяжении двух лет проживала с потерпевшей Смирновой в Алматинской области по просьбе Гапаровой - та попросила Грушину присмотреть за ее больной родственницей.

"Каждые две недели она привозила продукты и лекарства. Я прочитала в инструкции, какие это лекарства, я их не давала Смирновой. Оказалось, что это препараты для изменения состояния психики", - рассказала подсудимая Грушина.

Однако Смирнова, согласно показаниям, не подписывала документы сама. За нее это сделала другая подсудимая - Ли-Ли-Зо, которая тоже сегодня дала показания на процессе. Она рассказала в показаниях, что за подпись ей посулили награду.

"Мы встретились в 2020 году с Гасановым. В один день он мне позвонил и попросил о помощи. Меня попросили быть рукоприкладчиком (лицо, подписывающее документ за другого человека, который не имеет возможности сделать это самостоятельно - прим.ред.) пожилой женщины, так как сама она расписаться не могла. Я согласилась, так как мне пообещали 1 миллион тенге.

Мы поехали к нотариусу, где присутствовали я, Зубайра Амирова и пожилая женщина - Смирнова. Она со мной разговаривала, но рука у нее была перевязана. Я за нее расписалась и уехала. Гасанов привез деньги. Сначала 500 тысяч, а потом 300 тысяч, сказали, что это от Ирины Гапаровой. Умысла совершать преступление у меня не было", - говорит женщина.

Судья задал вопрос - не интересовало ли подсудимую, что она подписывала и за что ей дали деньги? На что Ли-Ли-Зо ответила, что ничего не знает и не читала доверенность.

Кроме того, Гапарова и еще один подсудимый Аширали Болтабоев обвиняются в убийстве пенсионерки Эмилии Долговой. Гапарова приходилась покойной женщине племянницей.

В суде потерпевшей выступила 21-летняя внучка покойной. Как оказалось, она еще до совершеннолетия осталась сиротой и ухаживала за бабушкой, а после смерти бабушки Гапарова незаконным путем получила квартиру в качестве наследства.

"В сентябре 2020 года, мне позвонила подруга бабушки и сообщила о том, что моя бабушка тяжело больна. Хоть бабушке и было за 80, она была очень активной и никогда не болела. Вызвали "скорую"; мы не могли найти ее документы, даже удостоверение личности. Ее сын сообщил о том, что все документы находятся у Ирины Гапаровой.

Со временем бабушке становилось легче. В какой-то момент я заболела и не могла посещать ее неделю. В это время я звонила Гапаровой, она говорила, что с бабушкой все хорошо и она идет на поправку", - говорит девушка.

По ее словам, в декабре ей сообщили о том, что бабушка умерла. Когда внучка приехала на похороны, Гапарова заявила девушке о том, что бабушка выселила ее из квартиры.

Девушка рассказала судье, что Грушина на тот момент жила в доме ее бабушки. Гапарова объяснила это тем, что та ухаживала за пожилой женщиной.

"После смерти бабушки дядя (сын погибшей) сказал о том, что, ему "конец". Я не поняла, к чему он это говорит. Когда я пришла в гости, Грушина мне сказала больше туда не приходить, якобы моя бабушка меня не любила и выселила из квартиры",- поделилась девушка.

Отметим, сын умершей бабушки, Эмилии Долговой, тоже погиб после смерти матери.

У Долговой остались две квартиры. Одну из них она планировала оставить сыну, а другую - внучке. Однако, все документы находились у Гапаровой и в завещании единственным наследником была указана только Ирина Гапарова.

"Спустя год я приехала с подругами к другой своей бабушке. Во дворе я заметила белую машину, в которой находились двое мужчин. Один из них специально открыл дверь и помахал мне, чтобы я его увидела. Я его узнала, это был тот же человек, что и на похоронах, Болтабоев. Я сразу же позвонила адвокату и сказала, что за мной следят", - рассказывает девушка.

При этом Гапарова рассказала, что она вызвала знакомого нотариуса Амирову для составления и подписания наследства. Пожилая женщина якобы сама подписала доверенность на ведение наследственного дела на имя Гапаровой.

Бабушка Эмилия Долгова не могла сама расписаться, поэтому они вызвали третьих лиц в качестве свидетелей для подписания наследства. Среди них был Болтабоев. Как оказалось, Гапарова не сообщила нотариусу о том, что у Долговой есть еще одна законная наследница - ее внучка.

Отметим, после смерти Долговой, Гапарова не вызвала скорую помощь, как следовало бы. Вместо этого, она вызвала бюро ритуальных услуг, они увезли тело якобы для омовения. Сама Гапарова отрицает убийство, говорит, что не могла убить свою тетю, но следствие выяснило, что смерть была насильственной.

К слову, еще одна из подсудимых - 67-летняя женщина. Сегодня она не явилась на суд по состоянию здоровья, не предоставив при этом соответствующие медицинские документы. Судья отметил, что расценивает ее действие как отказ от участия в суде.