Тема национализации одна из самых острых в казахстанской повестке. Причем инициаторами этой идеи выступает не сколько власть, а сколько отдельные лица и группы, которые объясняют это заботой о всеобщем благе и социальной справедливости. И то, и другое вроде и отвечает запросам общества, но сам вопрос не совсем однозначный. NUR.KZ разбирался в причинах вместе с экспертами.
Риск первый. Передел имущества
Политолог Андрей Чеботарев считает, что у национализации немало подводных камней. По его мнению, эта процедура обязательно приведет к переделу собственности.
«Первоначально в пользу государства. Однако, если оно позднее решит провести очередную приватизацию соответствующего объекта собственности, то бенефициаром данного передела станет уже новый владелец данного имущества», - утверждает эксперт.
С ним согласен и экономист Жанат Нургалиев, который называет себя сторонником рыночной экономики с минимальным участием государства, за исключением стратегических объектов и функций, связанных с безопасностью, обороной, защитой граждан и т.д.
«Сейчас в стране идет борьба с коррупцией, активы возвращаются в госсобственность. Но здесь важно не допустить передела сфер влияния, когда из одной семьи активы просто перешли в другую. Необходимо, чтобы это происходило в правовом поле и прозрачно, под присмотром экспертного сообщества, на понятных рыночных условиях, и мы понимали, куда этот актив уходит и какую пользу принесет», - отмечает экономист.
По его словам, конечной целью всего этого должен стать рост экономики и повышение благосостояния казахстанцев. А когда бизнес отбирают, чтобы передать другому приближенному, и рядовые граждане при этом не чувствуют никаких изменений, то это становится проблемой.
Риск второй. Ухудшение инвестклимата
Национализация опасна тем, что может привести к напряженности и недоверию по отношению к государству со стороны действующих и потенциальных инвесторов, в том числе иностранных. В итоге это негативно отразится на инвестиционном климате Казахстана, уверен Андрей Чеботарев.
«Даже если национализация будет осуществляться выборочно (к примеру, в отношении каких-либо объектов собственности членов семьи экс-президента страны Нурсултана Назарбаева), то в любом случае будет создан прецедент. И другие собственники крупных активов могут опасаться, что они станут следующими. В свою очередь, это может привести к продаже ими данных активов и выводу полученных за них денежных средств за рубеж», - делится мнением политолог.
В свою очередь, Жанат Нургалиев считает, что у иностранных инвесторов нет причин для тревоги.
«То, что сейчас происходит, касается наших внутренних инвесторов. Иностранные же инвесторы понимают, что предыдущий авторитарный режим потерял власть, и спрос идет как раз с тех, кто получил преимущества, благодаря сотрудничеству с прежней властью. Негативных сигналов в этой ситуации для них нет», - подчеркивает экономист.
Риск третий. Политический
Андрей Чеботарев не исключает и политические риски, связанные с возможным сопротивлением тех или иных собственников объявленной или ожидаемой национализации их активов.
«В частности, они могут организовать и провести без всякого согласования с местными властями массовые акции протеста. Если же под национализацию попадет какое-нибудь совместное предприятие или стопроцентные активы иностранных бизнесменов, то последними в отношении правительства Казахстана могут быть поданы иски в зарубежные арбитражные суды», - выражает опасения эксперт.
Показательным, по его словам, в этом отношении является берущее свое начало с 2010 года дело по иску молдавских бизнесменов Анатолия и Габриэля Стати, которое негативно отражается на бюджете Казахстана.
Риск четвертый. Государство – плохой предприниматель?
В вопросе национализации многие эксперты выражают озабоченность по поводу управленческих способностей государства. На этом в свое время обожглись экономики разных стран. Считается, что у чиновника, который встал у руля национализированного предприятия, куда меньше мотивации и персональной ответственности за его успех, чем у частника, который имеет опыт и практические знания в этой сфере.
«В настоящее время государство проводит работу по снижению доли своего участия в экономике с доведением ее до 14% в 2025 году. Поэтому власть заинтересована в передаче отдельных государственных и квазигосударственных предприятий в конкурентную среду. С одной стороны, это делается в интересах развития частного сектора экономики. А, с другой стороны, государство фактически признает свою неготовность к эффективному управлению теми или иными активами в экономике», - объясняет Андрей Чеботарев.
Эксперт убежден, что для самого государства национализация – не всегда эффективная мера.
«Если взять гипотетически национализируемые предприятия, то нет никаких гарантий, что под управлением государства они сохранят и даже увеличат количество покупателей их продукции, повысят уровень производства и прибыль, сохранят места, зарплату и социальный пакет их работникам и т.д. Национализация соответствующих объектов будет вдвойне неоправданной, учитывая возмещения, выплачиваемого собственнику национализируемого имущества, определяется исходя из его рыночной стоимости», - рассуждает политолог.
В этом вопросе с ним солидарен и Жанат Нургалиев.
«Государство – действительно плохой менеджер, потому я и придерживаюсь мнения, что оно должно иметь в собственности только стратегические объекты, а все остальное – передать в конкурентную среду. Оно должно устанавливать правила игры и равные условия. Но опять же, когда мы говорим о национализации, имущество должно возвращаться не для того, чтобы государство управляло им через какую-либо подведомственную организацию. Должен быть объявлен конкурс, прозрачный и открытый, чтобы каждый желающий мог участвовать в нем», - уверен экономист.
Он приводит в пример самый говорящий кейс ФНБ «Самрук-Казына», который принадлежит правительству РК.
«Фонд сам для себя пишет правила, сам себя регулирует, контролирует, участие общественности нулевое. Не допускает к проверкам даже госорганы, ссылаясь на закон, который гласит, что никто не имеет права вмешиваться в их операционную деятельность – я считаю, это неправильно. И это холдинг, где 100% активов принадлежит государству!», - негодует Нургалиев.
Риск пятый. Коррупция
Ранее экономист и финансовый аналитик Расул Рысмамбетов высказывал мнение, что национализация – питательная среда для коррупции. Его коллега Жанат Нургалиев не сбрасывает этот риск со счетов.
«Комитет госимущества Минфина РК должен показать, как расходуется наше имущество, как управляется, какая от этого польза. А сейчас процесс скорее разрозненный. Когда выставляют (предприятие – прим.ред.) на торги, возвращают в конкурентную среду и вот тут возникает поле для коррупции, когда определенные люди могут забрать актив себе. Такие риски есть», - уверен он.
Продажа национализируемых активов частным лицам, аффилированным с причастными к этому делу чиновниками либо давшим им крупную взятку – только один из возможных коррупционных рисков, считает Андрей Чеботарев.
Кроме этого, возможны и другие сценарии.
«Первое - вымогательство определенными чиновниками на разовой либо постоянной основе взяток с владельцев определенных активов под угрозой их национализации в обмен на недопущение таковой. Второе - безвозмездный отбор или приобретение за низкую плату у определенных бизнесменов части их активов в пользу лиц, аффилированных с теми или иными чиновниками, в обмен на сохранение в их собственности оставшихся активов. Средством давления на собственников может быть угроза национализации всей их собственности», - указывает политолог.
Как бы там ни было, национализация допустима лишь на законных основаниях, заявляют эксперты.
«Если не будет реальной системы сдержек и противовесов, сильного депутатского корпуса, гражданского общества, сильной судебной системы, которая работает в рамках правового поля, то это все будут не больше чем пиар-шаги», - заключает экономист Жанат Нургалиев.
Оригинал статьи: https://www.nur.kz/nurfin/economy/1999364-chto-dumayut-eksperty-o-natsionalizatsii-v-kazahstane/
