Латиф Парпиев: Волонтерство для меня стало естественным процессом

Детский врач – реабилитолог из Нур-Султана Латиф Парпиев в буквальном смысле ставит на ноги своих маленьких пациентов. Когда-то он выбрал специальность онколога и радиолога, через волонтерство пришел к работе с детьми, а недавно стал победителем IV сезона проекта «100 новых лиц Казахстана». В интервью NUR.KZ он рассказал, как дети с тяжелыми диагнозами идут к здоровью через страх и слезы, какой силой духа обладают маленькие пациенты, как умеют прощать боль и обнимать с любовью и радостью.

- Говорят, что врач – это даже не профессия, а призвание. Латиф Дауранович, как получилось, что вы выбрали медицину, что послужило причиной?

- Вообще я хотел стать врачом с пятилетнего возраста. У нас в роду не было медиков, ни в моей семье, ни среди дальних родственников. Возможно, выбор был продиктован тем, что в моей жизни в самые первые дни именно врачи сыграли главную роль. Дело в том, что сразу после рождения мне поставили диагноз «гемолитическая желтуха» в тяжелой форме. С такой патологией дети, к сожалению, редко выживают. Меня даже маме не показывали в течение 10 суток после рождения, родители ничего не знали о моем состоянии, пока врачи боролись за мою жизнь.

Я родился и провел детство в городе Кентау Южно-Казахстанской (сейчас – Туркестанской) области. Потом отца командировали в Ташкент, и пока он там несколько лет работал, мы жили всей семьей в столице Узбекистана. Позже, когда мы вернулись в Казахстан, я поступил в Международный казахско-турецкий университет имени Ахмеда Ясави в Туркестане.

Когда я точно уже определился с выбором и решил, что буду врачом, у меня была мечта жить и работать в столице. Поэтому после окончания бакалавриата в ЮКО, я поступил в резидентуру в Астане, отучился по онкологической специальности, теперь живу и работаю в Нур-Султане. Мечта сбылась.

- Если изначально резидентура была по онкологической специальности, как получилось, что в итоге вы – детский реабилитолог?

- Могу сказать, что первые пять лет учебы в университете я безапелляционно утверждал, что никогда не стану работать с детьми, не пойду в педиатрию, это вообще не мое. После учебы я работал по специальности, был онкорадиологом в столичном онкоцентре. Но так получилось, что в 2016 году мне пришлось уволиться с этой работы. К тому времени у меня в этом городе были друзья, были волонтерские проекты, в которых я участвовал. Приняв решение не уезжать, я нашел подработку – делал лечебный и профилактический массаж детям, оказалось, что мало в городе таких специалистов. Вначале брал пациентов с относительно легкими диагнозами – малышей с дисплазиями тазобедренных суставов, иногда после переломов делал восстановительный массаж.

Первое время делал все «по книжке», причем в буквальном смысле. У меня есть хороший старый советский учебник по массажу, до сих пор пользуюсь им, как пособием, там работающие методики. Постепенно я начал понимать, что правильно подобранный курс массажа и упражнений может помочь малышам со сложными патологиями, что такая помощь необходима. Тогда принял решение отучиться на детского реабилитолога, прошел курс повышения квалификации по новой специальности, стажировался в нескольких клиниках и начал работать уже по этому профилю.

Сейчас могу сказать, что у меня есть уже проверенная собственная методика. Я ее разработал на основе комплекса различных реабилитационных методик, многократно проверил и убедился, что она работает для детей до 2 лет.

- Истории ваших маленьких пациентов можно увидеть в социальных сетях, они трогательные и забавные, но ведь в реальности реабилитация – это далеко не веселая прогулка…

- Безусловно, работа с детьми, которым поставили ДЦП, нарушение моторного развития, это долгий и тяжелый путь, и то, что я выкладываю в Instagram – это только часть историй моих пациентов. Чаще всего после лечения родители хотят и сами забыть, и детям не напоминать о том, как они болели, каким тяжелым было восстановление. И я их понимаю.

Истории, которыми можно и хочется поделиться – это всегда удивительные встречи. Дети, с которыми я работаю, это очень сильные духом личности. Одна из маленьких пациенток часто на меня ворчала, что ни спрошу – говорит «Бесишь ты меня! Не буду с тобой разговаривать!». А потом спрашиваю: «Ты меня любишь?» Всегда говорит «Да!». Такая маленькая принцесса с характером. Называла меня дядя Латиф, наверное, у нас уже было общение не просто как у врача с пациентом, а какой-то особенный уровень доверия.

Реабилитацию для этой малышки я вел около двух лет. Когда она в первый раз приехала ко мне, могла только немного ползать по-пластунски. Первые несколько дней девочка сильно плакала, потому что было очень больно. Мама и бабушка малышки плакали вместе с ней. Я уговаривал, говорил, что нужно потерпеть, и будет результат. У девочки был диагноз «церебральный правосторонний гемипарез», правая сторона тела практически не двигалась. Вместе с ней мы прошли 5 изнурительных и долгих курсов реабилитации - лечебного миофасциального точечного массажа по индивидуальной методике, пассивной лечебной гимнастики и прогревания парафином. Кроме того, мама дома с ней занималась.

И вот однажды счастливые родители скидывают долгожданное видео, где маленькая принцесса сама ходит.

Для нее разговоры с «дядей Латифом» остались приятным воспоминанием, она передает приветы, снова говорил свое «Бесишь ты меня!». Главное, что боль и страх уже позади, уже забыты.

Надавно возвращался с работы, меня окликнула женщина. Говорит: «Вон она наша Сыргалым, на велосипеде катается».

Эту девочку я лечил три года назад, запомнил этот случай, потому что он был очень сложный. Малышка родилась раньше срока, весила всего лишь 647 граммов, в ладони умещалась. И такой крохе сделали операцию на сердце, а также установили шунт для оттока спинномозговой жидкости, потому что была опасность отека мозга. В ребенка диагностировали детский церебральный паралич, парез левой ноги, была сильная задержка в двигательном развитии. Мы с ней занимались, прошли около10 курсов реабилитации, и в итоге мне удалось благополучно поставить ее на ноги.

И вот я вижу, как она крутит педали, как твердо стоит на ногах, самостоятельно ходит, хотя прогнозы были очень плохие. Говорили однозначно, что девочку ждет инвалидность.

Вот благодаря таким случаям очередной раз убеждаюсь в том, что не зря выбрал профессию врача. Наверное, даже чувствую себя крестным отцом тех малышей, которых вылечил.

- Работа в медицине зачастую не оставляет свободного времени. Но насколько я знаю, вы активно занимаетесь волонтерством. Расскажите о проектах, в которых участвуете.

- Одно из мест, где я являюсь активным волонтером – это фонд Best for kids. Мое сотрудничество с ними началось 29 ноября 2013 года. Тогда меня знакомая пригласила поработать в качестве медика на благотворительном спортивном турнире. Он проводился для сбора средств воспитанникам детских домов Акмолинской области. В течение турнира серьезных происшествий не было, я и мой коллега оказывали помощь нескольким спортсменам с небольшими травмами. А заодно я поговорил с организаторами, узнал о фонде и спросил, как к ним можно вступить.

Тогдашний руководитель фонда Никита Шалбаев рассказал, что волонтеры Best for kids оказывают не только финансовую поддержку, но и помощь детям-сиротам в социальной адаптации. Я заинтересовался, втянулся, в 2015 году уже был координатором в ряде проектов фонда. Один из них особенно запомнился – это было наставничество. Мы были как старшие братья и сестры для ребят из детских домов, давали советы, помогали сделать выбор будущей профессии и жизненного пути, поддерживали, помогали им поверить в себя, в свои силы.

Со временем я стал участвовать в работе инициативной группы «Дари добро», которая помогает детям в онкологических отделениях. Мы собираем средства для них, устраиваем новогодние утренники, и я обычно играю роль Деда Мороза.

Вот так я и не заметил, как забыл о том, что когда-то не хотел категорически работать с детьми.

Волонтерство для меня стало естественным процессом. С детства меня отец так воспитывал: «Если у тебя есть возможность помочь – протяни руку помощи».

По моему убеждению, волонтерство оказывает на человека очень мощное воздействие. Я видел, как, приходя в благотворительные организации, оказывая добровольную и безвозмездную помощь, люди очень сильно меняются. Они находят новых друзей, заводят знакомства, открывают в себе что-то новое, становятся более сильными, достигают новых успехов.

- С какими мыслями вы пришли на проект «100 новых лиц»? Что дает вам победа в этом конкурсе?

- В этот проект я пришел с надеждой, что люди обо мне услышат, будут чаще обращаться. Занимаясь реабилитацией детей с тяжелыми диагнозами, я вижу, как малыши вырастают и всю жизнь остаются с инвалидностью из-за того, что не получили реабилитационную помощь вовремя, в раннем детстве.

Безусловно, в нашей стране нужно готовить больше профессиональных, высококвалифицированных реабилитологов. Но гораздо важнее то, что родителям необходимо объяснять важность реабилитации на ранних сроках, убеждать, что нельзя опускать руки, нужно верить в своих детей и заниматься с ними. Я проводил и буду еще проводить курсы для родителей по домашнему массажу, проведению пассивной гимнастики. Это тоже очень важно для восстановления подвижности у малышей с нарушениями моторного развития.

Если обо мне узнает больше казахстанцев, я смогу помочь большему числу детей, снизить риск инвалидности. Дети будут здоровее, а это – моя главная цель.